Блиц-интервью озэки Котоосю

Вопрос: На каком языке можно задавать Вам вопросы: на русском или на японском?

Ответ: На японском.

Вопрос: Вы очень рады, что победили на Весеннем турнире озэки Балта и помешали ему получить высшее звание йокодзуна? Цена этой победы выше, чем просто белый шар?

Ответ: Да, это так.

Вопрос: Вы первым из европейцев стали озэки и выиграли турнир. Наверняка Вы хотите остаться в истории сумо как первый европейский йокодзуна?

Ответ: Да, хочу.

Вопрос: На тренировке Вы много улыбались. Чувствовалось, что Вы находитесь в своей тарелке и занимаетесь любимым делом.

Ответ: Улыбкам вообще-то не место на серьезной тренировке. Но нужно понимать, что кэйко перед началом соревнований сильно отличается от кэйко в конце басё. Турнир очень длинный, и просто невозможно максимально нагружать себя на тренировках все 15 дней.

Вопрос: На легкой тренировке Вы охотно давали советы молодым борцам, были с ними очень приветливы.

Ответ: Да. Но когда нужно быть строгим с молодежью, я умею быть строгим.

Вопрос: Сумо – это Ваша жизнь?

Ответ: Да, в данный момент это так.

Вопрос: Хотите ли Вы после завершения карьеры рикиси стать первым европейским тренером-наставником - ояката?

Ответ: Да, я хочу вернуть долг Японской Ассоциации сумо и школе Садогатакэ, передать полученный опыт молодежи. Но не знаю, смогу ли я стать тренером-наставником. Для этого нужно быть гражданином Японии и иметь тренерскую лицензию. А количество лицензий ояката ограничено, и механизм их обращения очень сложный.

Вопрос: Вы с детства занимались вольной борьбой, были чемпионом Европы среди юниоров. Как Вы попали в профессиональное сумо?

Ответ: Когда я учился в Софии в институте физкультуры, после нас в зале занимались борцы сумо. Меня заинтересовал новый вид спорта – и я тоже решил попробовать. Сначала наполовину в шутку, наполовину всерьез. Потом японские скауты заметили меня на любительских соревнованиях по сумо.

Вопрос: Вы не жалеете о том, что сделали выбор в пользу сумо? На ковре перед Вами открывались очень широкие перспективы. Если бы Вы остались в вольной борьбе, то могли стать олимпийским чемпионом.

Ответ: Но я мог и не стать олимпийским чемпионом. Такой гарантии у меня не было. А то, чего я достиг в профессиональном сумо, это факт: я получил звание озэки, выиграл турнир. Сейчас я считаю, что поступил правильно, выбрав путь сумотори.

Вопрос: Вашему продвижению к главной вершине профессионального сумо, званию йокодзуна сильно мешает больное колено?

Ответ: Колено меня серьезно беспокоит. Но я не могу позволить себе операцию. Потому что восстановление займет не менее полугода. Это слишком большой срок.

Вопрос: Какие у Вас увлечения, кроме сумо?

Ответ: Люблю почти все виды спорта. Например, играю в гольф. Летом с удовольствием плаваю.

Вопрос: За сколько ударов Вы проходите поле для гольфа? За 70-80?

Ответ: Что Вы?! Я не такой большой мастер гольфа. Играю ради удовольствия. Сумотори приходится проводить много времени в помещении. Игра в гольф на свежем воздухе – это возможность сменить обстановку, развеяться.

Вопрос: Товарищи по школе Садогатакэ, тренеры-наставники для Вас – как семья?

Ответ: (задумывается). Есть люди, к которым я отношусь, как к родным. Но есть и такие, кто мне неприятен. Все разные.

Вопрос: Дружны ли Вы с одноклубниками-сэкитори: Котосёгику и Котоюки?

Ответ: Да, мы дружны.

Вопрос: Вы уже почти десять лет живете в Японии, Ваша жена японка. В сердце Вы ощущаете себя японцем? На сколько процентов?

Ответ: Это трудный вопрос.

Вопрос: Вы не можете на него ответить?

Ответ: Не могу.

Вопрос: Вы ощущаете, что у Вас две родины?

Ответ: Да, сейчас у меня есть такое чувство.

Вопрос: Недавно у Вас родился сын. Вы хотите, чтобы он пошел по Вашим стопам и стал сумотори?

Ответ: Не знаю. Ему еще только четыре месяца.

Вопрос: Многие рикиси говорят, что жизнь сумотори очень суровая, поэтому они не желают такой участи своим сыновьям.

Ответ: Конечно, по собственному опыту я знаю, насколько тяжела работа рикиси. Но в жизни всё дается с трудом. Если сын сам решит пойти в сумо, я не буду его отговаривать. Но я не собираюсь его заставлять.

Вопрос: Для Вас что было самым трудным в профессиональном сумо?

Ответ: Самые большие трудности были в понимании.

Вопрос: Наверное, Вы имеете в виду не только японский язык?

Ответ: Не только. Вот, например, на Вас серый пиджак. Но, если говорят, что он белый, нужно соглашаться, что белый. Мир сумо – необыкновенный, старинный.

Вопрос: Это хорошо или плохо?

Ответ: (задумывается) Есть плохое и есть хорошее. Важно беречь и сохранять древнюю культуру.

Вопрос: А что есть плохого в профессиональном сумо?

Ответ: В недавнем прошлом были неприятные явления. Но сейчас их нет.

Вопрос: Вы можете сейчас сказать, положа руку на сердце, что очень любите сумо?

Ответ: Могу.

Вопрос: А в начале профессиональной карьеры Вы очень любили сумо?

Ответ: Нет. Мне многое пришлось здесь вытерпеть... Закончим на этом. Мне пора.

Осака, март 2012 г.